Н.П. Монина
Омский государственный университет имени Ф.М. Достоевского,
г. Омск, Российская Федерация, кандидат философских наук,
доцент кафедры управления и ресурсного обеспечения социально-культурной деятельности
e-mail: monijulia@yandex.ru
Соборность – ключевая категория русской религиозной философии и социально-философской мысли, не имеющая аналогов в истории западного теоретического и культурологического мышления. В самом общем смысле под соборностью русская традиция понимает, как реальное внутреннее согласие, единодушие людей, так и нравственный идеал общения личностей в истине, любви к Богу и друг другу.
Многие характеристики религиозной картины мира, которые осмысляла русская философия, имели дохристианское происхождение, они являлись универсалиями древнеславянской культуры. Православный принцип соборности, по поводу которого русская философия находила свои собственные смысловые образы, раскрывающиеся в терминах «цельность», «органичность», «надындивидуальная общность» и т.п., наследовал, в свою очередь, укоренившийся в «коллективном бессознательном» древнерусского человека обычай общеплеменных собраний. Они утверждали главенство и охранительное преимущество «события», т.е. совместного бытия как принципа жизнедеятельности общины. Нельзя здесь не отметить и тот факт, что огромность территории, заселенной восточнославянскими племенами, суровый, подчас своенравный климат заставляли сплачиваться жить сообща, вместе, именно поэтому все личное, индивидуальное отходило на второй план, уступая место общему, общинному. Можно заметить, что часто на деревенских домах ставятся сверху два конька или два петушка. Обязательно пара – два близнеца как две души соединенные. В русской культуре укоренилась давняя тяга, чтобы у человека был ему близкий, родной человек, отсюда – стремление к максимальной похожести. Два конька, два петушка означают дом счастливый, в нем есть единение двух душ. Даже цветок есть Иван-да-марья – двуполовинный. Мифологическая картина мира обнаруживает свою существенную представленность и в религиозном сознании. Выше, в качестве характерных черт русского культурного архетипа, нами были отмечены такие его характеристики как коллективность, открытость души, всемирная отзывчивость, представления о государстве как о большой семье, которые послужили фундаментом для естественного, гармоничного проникновения и укоренения в русской культуре такого феномена как соборность. Изначально в русской культурной традиции «мы» играло существенную роль. Поэтому русскую цивилизацию часто называют «мы-цивилизацией», в отличие от западной «я-цивилизации», с этой точки зрения русские есть коллективисты, а их общество – коллективистское. «Русский народ, - говорит Н.А. Бердяев, - любил жить в тепле коллектива, в какой-то растворенности в стихии земли, в лоне матери» [цит. по 1, с. 196]. Об этом же говорит и еще один русский философ – С.Л. Франк, отмечавший, что для русских непредставима жизнь иначе, как коллективная, общий порядок и совместное пользование благами жизни для всех сограждан».
В русской философии, как отмечает М.Д. Купарашвили, этика коллективного человечества основана на сверхиндивидуальном начале, которым является «субстанциональное Мы», в отличие от западной практики. «Последнее основание жизни духа и его сущности образуется «Мы», а не «Я». «Мы» мыслится не как внешнее единство большинства «Я», только потом приходящее к синтезу, а как первичное, далее неразложимое единство, из лоно которого только и вырастает «Я» и посредством которого это «Я» становится возможно» [цит. по 2, Ч. 2, с. 211].
Русские религиозные философы рубежа XIX-XX веков обосновывали формулу оптимального социального устроения для России – «свобода в единстве», то есть, духовное единение свободных творческих личностей на основе нравственных ценностей. Такой тип социальной организации, форма бытия социальной культуры, как верно отмечают современные исследователи, «во-первых, органически соединяет принципы индивидуализма и коллективизма, снимает противоположность и ограниченность каждого из них и, во-вторых, соответствует национальному характеру, национальному менталитету, национальному духу русского народа…» [3, с. 247].
Вспомним и сложные климатические условия, в которых выжить одному, вне коллектива практически невозможно, и огромность русских пространств, где человек чувствовал себя «песчинкой», где он был бы легко ими раздавлен без коллектива, и сложность геополитического положения, влекущего за собой постоянные военные столкновения, конфликты, вспомним, наконец, и специфическую форму крестьянской организации – мир или общину. М. Громыко в работе «Мир русской деревни», отмечая особую роль нравственных ценностей как достояния каждого народа, писал: «Соседская помощь односельчанам, оказавшимся в трудном положении, занимала почетное место в общественной жизни деревни. Она регулировалась целой системой норм поведения. Частично такая помощь проходила через общину. Случалось, что мир направлял здоровых людей топить печи, готовить еду и ухаживать за детьми в тех дворах, где все рабочие члены семьи были больны. Вдовам и сиротам община нередко оказывала помощь трудом общинников: во время сева, жатвы, на покосе. Иногда мир обрабатывал участок сирот в течение ряда лет» [цит. по 4, с. 244]. Принцип общинности заложен уже на самых ранних этапах становления русского этноса и имеет экономическую основу – способ производства, выражающийся в коллективном характере труда. Русская общинность выразилась в социально-политическом механизме идентификации индивида с общностью, благодаря которому русский человек осознавал себя не отдельной личностью, а частицей целого, которая вне этого целого существовать не может.
Здесь же мы можем говорить и об особенностях понимания роли государства на Руси. Речь идет о том, что оно воспринимается не только и не столько как политическое образование, сколько (со времен старца Филофея и его концепции «Москва – третий Рим») как образование религиозное. Таким образом изначально русский человек оказывался, говоря словами Н.А. Бердяева, «в тепле коллектива», он не мыслил себя вне его.
Желание единства, соборность была присуща славянской ментальности. Идея соборности была неотделима от идеи пира, который отождествлялся с «братчиной». Главным напитком был хмельной мед – мед Сурья о «девяти силищ», который учили делать и Лада, и Сварог, и Солнце – Сурья. Пить его следовало во здравие и веселье, но никак ни во пьянство.
С принятием православия идеи коллективного сожительства и сотворчества не только не отходят на второй план, но и начинают осознаваться с православных позиций. Коллективизм «земной» получает освещение и благословление с позиций Церкви и дополняется единством в духе, нравственным, духовным единением. Соборность, таким образом, возникшая и из православия в том числе, получила универсальную реализацию в социокультурной жизни русских. Ортодоксальный характер православной религии в национальном сознании, ее выход за рамки веры в более широкую сферу духовной жизни укрепили эту константу, ставшую типологической чертой в русской культуре.
Понятие соборности глубоко сопряжено с православным учением о Церкви, как о благодатном соборе всего человечества вокруг Христа, Богородицы и святых, должном охватить единством духовного преображения всю тварь, весь космос. Каждый христианин поэтому призван найти свой личный путь к соборности твари, обогатить ее нравственными проявлениями своей неповторимой души и, вместе с тем, восполнить собственное бытие соборным духом. Именно восполнение, обогащение индивидуальных душ универсальным духом христианской истины и любви определяет религиозно-нравственный смысл межличностной соборной связи.
Понятие соборности оказывается одним из четырех ключевых слов, какими характеризуется христианская Церковь, как предмет веры: «Верую...во едину, святую, соборную и апостольскую Церковь», читаем мы в Символе веры, который излагает основополагающие догматы христианской веры.. «Соборность есть понятие богословское, а более конкретно – экклезиологическое. «Соборный» - один из четырех атрибутов Церкви, указанный к Никейском Символе; он синонимичен старому термину «кафолический» и соответствует греческому katholikos, происходящему, в свою очередь, от выражения katholou, «по всему или по единству всех» и означающему «всеобщий». Православное понимание соборности Церкви основано, как отмечает А.Л. Анисин, на признании некоего «царственного священства» за всеми христианами и на различении обязанностей в рамках всеобщего служения. В целом, в православной экклесиологии «соборность» означает совершенную полноту и целостность Церкви, как коллективной личности, каковые полнота и целостность реализуются лишь через множество составляющих ее индивидуальных личностей, посредством соборования возрастающих в ней до полноты и целостности личного бытия. Если попытаться проанализировать философское значение разработки идей кафолического (соборного) устройства Церкви, то можно отметить, что оно выражается в том, что церковь «дает пример выстраивания отношений индивида и общности, части и целого в органическом единстве целостности и различенности, свободы и авторитета, равенства и иерархии. Достигается это на основе соотнесенности с неким третьим, притом понятым как высшее, порождающее и правящее начало как индивида, так и общности. А это означает, что помимо крайних полюсов (индивид и всеобщность) существуют и некие «промежуточные» и тоже личностные образования, в неменьшей степени соотнесенные с первоначалом. «Иерархия» соборных личностей представляет собой достаточно сложно организованную структуру. Каждая из этих личностей обладает всей полнотой смысла, не узурпируя, однако, ее; каждая напрямую через себя связывает любые другие, даже не находясь формально «между» ними. Особо выделяются в качестве основывающих начал соборности принцип всеобщего служения, как ось кристаллизации всех отношений внутри соборной общности, и начало жертвы, как онтологическая их база» [5, с. 9-10]. Говоря о преломлении религиозной идеи соборности в социально-культурной жизни русского народа, следует отметить тот факт, что в качестве основного мотива коллективного жизнетворчества выступало «стремление человека к духовному единению, общности идеалов и ценностей, благодаря чему релевантными становились «живые» отношения между людьми, заинтересованность друг в друге. Реализация индивидуальной «особенности» проявлялась через потребности в солидарности с ближним и со всеми. В этом смысле соборность противопоставлялась индивидуальной экзистенции» [3, с. 248]. В результате, современные исследователи приходят к выводу, суть которого заключается в следующем: функционально идея соборности стала более значимой, чем религиозный догмат, стала духовно – онтологическим принципом, детерминирующим социальную жизнь русского человека, внеся объединяющее-сверхличностное начало в систему социальных отношений. И. Киреевский замечал: «Основополагающий характер верующего мышления состоит в стремлении соединить отдельные части души в единую силу, найти ту точку… где мышление, воля и чувство, совесть, прекрасное, истина… справедливость и милосердие переплетаются в единый сплав, благодаря чему природа человеческой личности снова обретает свою изначальную целостность» [цит. по 6 ,с. 9] . Славянофилы вообще, и в первую очередь К. Аксаков, именовали социальную проекцию соборности «принципом симфонии» и отождествлял ее с русской крестьянской общиной (миром).
В целом можно отметить, что, истоками идеи соборности в русской культуре выступают: особенности природных и климатических условий, хозяйственная практика русского крестьянства (община), особенности понимания роли государства не только как политического, но и как религиозного объединения, православное вероисповедание.
Если попытаться суммировать вышеизложенное, можно отметить, что под соборностью понимается признак или принцип, согласно которому члены некоторого собрания, некоторого человеческого множества связываются воедино и образуют между собой особого рода общность, именуемую соборным единством или просто собором. Соборность понимается как определенный принцип собирания множества в единство, как принцип связи, соединения. Она представляет собой религиозно-церковную общность людей, объединенных православными ценностями. Соборность гарантирует духовную самоценность личности, примиряя посредством христианской любви свободу каждого и сохранение единства всех. Соборное единство предполагает принятие людьми, в него входящими, общих высших ценностей, при сохранении неповторимых черт каждого отдельного человека. Современный философ В.Н. Сагатовский пишет о соборности следующее: «Соборность - этим словом можно предельно кратко выразить сущность русской идеи... Разумеется, для более полного раскрытия русской идеи потребуются и другие ценности и понятия. Но все они так или иначе вытекают из соборности, конкретизируют ее, являются разверткой богатейшего содержания этой первоначальной интуиции русского духа. Соборность является его первой характеристикой исторически, логически, мировоззренчески. Исторически - поскольку это первое понятие русской идеалистической философии, явившееся в трудах А.С. Хомякова результатом осмысления одноименной фундаментальной ценности Православия. Логически - поскольку является основополагающей категорией русской философии. Мировоззренчески - поскольку содержит в себе основной принцип отношения к миру, выражающий существо русской ментальности» [7, с. 104]. В свете христианской метафизики соборность представляется истинной формой человеческого существования, способствующей не только становлению и развитию всех позитивных сил человеческой личности, но и ее благодатному приобщению к возможности вечной жизни. Соборное бытие – путь духовно-нравственной актуализации высших способностей человека, стезя спасения не только индивидуальной души, но и духовных плодов совокупного развития многих лиц, объединенных общностью веры, исторической судьбы, культуры.
В целом, осмысляя феномен соборности в русской культуре, можно отметить ряд атрибутов, которыми она обладает: благодать, преображающая сила, соборная Любовь, которая предполагает, с одной стороны, космическое бытие, с другой – обращение к каждому единичному факту во Вселенной.
Список использованной литературы:
1.Трофимов, В.К. Менталитет русской нации: Учебное пособие /В.К. Трофимов. – 2-е изд., испр. и доп. Ижевск: ИжГСХА, 2004. – 272с.
2. Купарашвили, М.Д. Сумма трансценденталий Гносеология разума. Ч.2. – Москва – Омск: Омск. гос. ун-т, 2003.– 320с.
3. Жизненные силы русской культуры / Пути возрождения в России начала ХХI века. Коллективная монография. / Ред. С.И. Григорьев. – М.: Издательский Дом Магистр – Прогресс, 2003. – 379с.
4. Размышления о России и русских. «Вторая философия» русского человека. Сост. С. Иванов – М.: Московская школа политических исследований, 2006. – 616с.
5. Анисин, А.Л. Основания и пути становления идеи соборности в русской духовной жизни. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук. – Тюмень, 1997. – 24с.
6. Саркисянц, М. Россия и мессианизм. К «русской идее» Н. Бердяева/ Перевод с нем. – СПб.: Изд-во С-Петерб. ун-та, 2005. – 272с.
7. Сагатовский, В.Н. Русская идея: продолжим ли прерванный путь? – СПб: Петрополис, 1994. – 218с.
